Как я снова поранил дружка и как купался с медсестрой

Тётя опять уехала в город. А я, не желая купаться среди пенсионеров, снова уговорил маму пойти на камни. Камни это было просто название места. В самом деле их там было мало. В основном разбросаны между песка. Это место, где редко купались. Далековато от пляжа. Но песка здесь было достаточно и дно моря было гладкое. А после того, как я здесь побывал с Лорой и Русалкой, я стал называть это место — Весёлые камни.

Мы расположились и я сбросив шорты, трусов на камни я не одевал, сразу в море. Мама не спеша зашла, окунулась и вышла. Ей больше нравилось отдыхать на коврике. Надо сказать, что медсестра, новая мамина подруга, дала нам небольшой навес, состоящий из четырёх шестов и тонкого брезента. Так, что мама теперь в море стремилась ещё меньше.

А я, накупавшись, выбежал к навесу и бухнулся прямо в песок. Мама меня всегда тянула на коврик, но мне нравилось рядом. Она подсунулась поближе ко мне и вытерла спину, попу и ноги полотенцем. Мама заставляла, после моря, вытираться полностью, но я старался избегать полотенца, ради золотистого песка.

Солнце щедро заливало тело, спину, попу, ноги и даже яички припекало. Ноги я обычно раздвигал. Толи от прохладного утреннего песка, толи просто так, но проявился, вдруг столбнячок. Мой дружок напрягся и начал углубляться в песок. Сначала я почувствовал покалывание и пощипывание на кончике. Потом появился зуд. Я начал ёрзать попой, но легче не стало. Неприятные ощущения только усилились. Тут ещё муха кусучая прилипла. Когда отгонял её, подался вперёд и ещё больше обдав дружка песочком.
Мама заметила мои телодвижения, но пока ничего не спрашивала. А я понял, что либо укололся, либо опять под шкурку попал мусор. Я перевернулся на правый бок и уже начал было сгонять песок с дружка, но услышал голос мамы:

— Не снимай руками. Можешь тело порезать. Давай сюда, поближе.

Я немного приподнялся и так же боком, плюхнулся на коврик. Член сильно напрягся и стал красным, от напряжения. Мама подсела ближе, подсунула сумку и вытащила из неё бутылку воды и пару платочков.

— Ляг на спину — приказала и добавила — Вот угораздило. Ну лежал бы на коврике. Такого бы не было»

— Муха, всё равно была бы — парировал я.

Мама уселась поудобнее и осторожно притронулась к дружку. Пальцами осторожно прошлась по прутику спрашивая:

— Здесь болит? А здесь?

Я отвечал, если что чувствовал.

Мама, тем временем, платочком сгоняла песок вокруг пениса, поддерживая его рукой. Потом аккуратно его положила на живот, он уже был свободен от песка. Но мой дружок, так живота и не коснулся, а топорщился над ним. Мама намочила оба платочка, отжала лишнюю влагу и снова взяв прутик в руку, начала с вытирания яичек. Благо, при эрекции они, у меня, становились гладкими как шарики. Дальше платочек двинулся вверх, по стволу. Мама не спешила. Вытирала особо тщательно. Песчинки не осталось. Когда дошла до головки, ещё раз намочила платочек и стала, им аккуратно притрагиваться к дырочке, которую образует крайняя плоть. Перехватив выше левую руку, начала потихоньку натягивать шкурку, обнажая головку. Меня, правда немного резануло. Мама услышала моё шипение и остановилась. Посмотрела на меня, а потом не отпуская ствол, начала прощупывать головку и под ней.

— Вот здесь, что-то попало — и она немного надавила, пальцами и я почувствовал покалывание.

— Ну, что ж, терпи. Надо снова пробовать натягивать. Поможешь мне?.

Я посмотрела на маму вопросительным взглядом.

— Возьми, писюнчик, рукой или даже двумя и держи, не опускай — по-простому сказала она и приблизила лицо к головке. Взяв пальцами шкурку, начала снова, уже двумя руками оттягивать её. При этом водила глазами по всей отворачивающейся внутренней стороне шкурки.

— Есть! — как-то по мальчишечьи, произнесла мама.

— Сейчас, если будет больно, не вздумай геройствовать. Сразу говори — приказала она и сразу придавила, с другой, от меня, стороны члена, пальцем. Меня укололо.

— Ой — послушно исполнил я мамино поручение.

— Теперь просто лежи и не шевелись — мама начала «операцию». У неё был длинный маникюр и вытащить три занозы, от какого-то прошлогоднего сорняка, не составило особого труда.

— Всё. Порядок. Сейчас протрём и ладушки — у мамы явно поднялось настроение.

Она ополоснула платочек и ещё раз аккуратно и нежно, вытерла головку и вокруг неё. Потом отпустила назад шкурку и та потихоньку вернулась на место. Добавлю, что у меня, при эрекции головка не обнажалась, как у некоторых.

— Не знаю, как ладушки, а пельменьчик получился — не унималась мама, сомкнув пальцами шкурку и головка действительно стала похожа на маленький пельмень. Мы посмеялись с маминой шутки.

— Он прямо стремиться к неприятностям. Вот какой твёрденький и гладенький — мама гладила стволик и одновременно читала лекцию о неаккуратном поведении на песке. Я даже испугался, что мама заставит меня снова плавки носить. А она снова лепила пельмень, когда шкурка начинала обнажать головку.

— Мне можно отпускать уже? Всё равно ты держишь — со смешком, спросил я.

— Нет. Держи. Сейчас по новой начнём — опять шутила мама, продолжая гладить дружка, только теперь уже и яички.

Тихо подошла медсестра. Мы даже не заметили.

— Под мой же навес пустите?- попросилась она.

Я повернулся на бок и прикрыл ладошкой дружка, а мама отстранила руку. Не смотря на то, что медсестра уже несколько раз видела меня голым, я всё равно чувствовал при ней себя скованно.

— Устала я сегодня. Быстрей на коврик — Меседра, как я её стал называть, опустилась под низкий навес и присев перекинула ноги на середину покрывала, рядом со мной. Поскольку, я лежал рядом, да ещё и лицом к ней, то полном реале увидел её трусы, которые плотно облегали тело. Наконец Меседра уселась, но халат забыла поправить и левая половина его, осталась задраной, демонстрируя красивую тренированную ногу и добрую половину трусов.

— Почему женщины в купальниках не ходят? — задал я сам себе вопрос и хотел было одёрнуть халат Меседры, но не стал, потому, что побоялся, что она подумает, что я заглядываю ей под полу. Я подумал, что если бы меседра была в купальных трусах, то это не вызвало бы никакого интереса.

В это время мама справилась с платочками и наконец обратила внимание на гостью.

— Что? Опять с Ихтиандром что-то? — начала гостья и продолжила — а я, из далека уже поняла, по твоим движениям. Ну надеюсь справилась?

Мама пожала плечами:

— Думаю — да.

Меседра повернулась ко мне:

— Покажи ранение.

Я не проявил никакого рвения и посмотрел на маму. Мама кивнула:

— Докторов не надо ни бояться, ни стесняться

Я нехотя снял ладонь с дружка.

— На спинку повернись пожалуйста — сказала «тётя доктор» и после того, как я улёгся, быстро и умело откатила головку и начала осмотр.

— Колючки, вижу были. Чем вытаскивала?

И услышав мамин ответ, с грустинкой сказала:

— А мне, такой маникюр, никак не удаётся отрастить — и бросив бойца, приняла прежнюю позу.

Я снова повернулся на бок и уже не прикрываясь вытянулся в томной неге и невольно начал слушать мамин с Меседрой разговор.

— Наверное, когда поранился, торчок был? — мама похоже кивнула, потому, что та, продолжила — в прошлом году один стекляшкой порезал. Я кровь остановила, но скорую всё равно вызывали. Зайдёте ко мне. Я мазь намажу и на завтра возьмёте.

Так слово за слово дошли до проблемы стояков. Меседра вспомнила за ментол и тут же уповала на временное действие этого средства. Самый большой эффект от психологического настроя. Можно просто не допускать эрекции, но для этого надо тренировать волю и укреплять психику. А тут мама, не впопад, рассказала, как тётя меня, пластмаской, стоячка, лишала.
Меседру как подменили:

— Она, что, с ума сошла? У него же такое всё не окрепшее. Могла бы вообще инвалидом сделать — не на шутку сердилась медичка. И, на последок:

— Пусть своим туристам закладками щёлкает. Им это, видать, нравится. Сколько там на пластмассе меток у неё, не смотрели? — не унималась Меседра. Казалось, что если бы тётушка была здесь, то обязательно получила бы по шее, от спортивного вида, пансионной, медсестры.  Дальше, я уже плохо слышал, потому, что они стали разговаривать тише. Я напрягся и кое-что расслышал:

— А что делать будешь если у него, стойкая длительная эрекция будет? — спросила Меседра.

— Не знаю пока. Разрешить ему самому, напряжение снимать? А вдруг привыкнет. Рано, у него, так прямо по настоящему — говорила мама.

— А ты сама снимай напряжение ему. Лучше уж опытная рука, чем сам загоняет себя — советовала Меседра. Они стали говорить ещё тише и я, уже, ничего не понял.

Потом они перешли на другой разговор, а я пошёл купаться и вслед услышал:

— Правильно. Морская вода и не такое заживляет.

Купался я не долго. Почему-то захотелось поваляться на солнышке.

Но на песок меня не пустили. Пришлось ложиться, на коврик, между мамой и её подругой. Подруга совсем забыла за халат. Он уже держался на одной пуговице. Трусы были на полное обозрение, а лифчика на ней не было, но и груди не видно, только глубокое декольте. Мама тихонько ей, что-то шепнула и та поправила халат.

Только я лёг, сразу моей спины и ниже, коснулось полотенце. Мама своим привычкам не изменяет.

Через некоторое время Меседра завела разговор о строении моих костей. Оказывается у меня куча болячек и поправить их может только массаж и она сейчас маму научит.

Начала с шеи и вниз по позвоночнику.

— Все болячки оттуда — учила она маму.

В массаже, у нас, сестра сильна. Мама не очень.

А Меседра уже дошла до пояса и объясняла как массировать крестец.

Получилось очень даже не плохо. Мама массировала шею плечи и меж ду лопатками, а медичка уже добралась до попки и подбиралась к ногам. Такой двойной массаж был чертовски приятным.

А Меседра дошла до икр и мягко, и не больно мяла их. Потом, чередуя поглаживание и массирование, начала подниматься опять к спине. Когда мяла бёдра, неоднократно задевала яйки. Я поначалу даже вздрагивал. По окончании массажа спины, попки и ног, я узнал, что теперь подлежит массажу и передняя часть.

— Ты всё запомнила? — спрашивала Меседра маму.

— В общих чертах -отвечала мама.

— Главное здесь чередование поглаживаний и надавливаний. А также, строго массировать по линиям кровотока — резюмировала подруга.

Я перевернулся на спину, а она маме:

— С женщинами проще, а вот с мужчинами мрак — начала Меседра и продолжила — почти у всех столбняк образуется — и посмотрев на меня, добавила:

— Если, у тебя, писюнчик подымится, не обращай внимания. Постарайся не думать о нём. Мне маме надо всё показать, как надо. Да? — и она кивнула мне. Я кивнул в ответ.

Странно, но за этот не полный час, я стал полностью доверять этим женщинам. Наверное, от них шёл, какой-то особый медицинский дух, при котором стеснение отходит на второй план.

Под лекцию Меседры начался второй этап массажа. Она надавливала на мышцы рук, груди, в районе солнечного сплетения. При этом руки у неё скользили как-то по особому. Пошли надавливания и поглаживания живота и всё ниже, к ногам. Я, как ни старался, не смог не думать о дружке. И он, конечно же, отозвался. Не спеша, налился и улёгся на живот, в направлении пупка.

Мама посмотрела на меня и как всегда, улыбнулась. Меседра, остро, пошутила:

— Ну, что же. Теперь легче будет объяснять, как бёдра у промежности массировать.

Она принялась активно, массировать них живота, опускаясь, к промежности . При этом, ладонями гладила и прутик и яйки.
Человеческая физиология сплошная загадка. Когда лекция и массаж окончились, мой дружок, спокойно обмяк и лежал, в нормальном виде, как будто ничего и не было.

— А вот теперь можно, наверное и в море.

Она глянула по сторонам. Вдали, в пределах видимости, не спеша прогуливались, поодиночке и парами, несколько человек.
Меседра взяла свою сумку, достала огромное полотенце. Потом попросила:

— Подержите полотенце. Переоденусь. Не хочу сидя.

Мы, с мамой, встали и прикрыли её от посторонних глаз.

Мамина подруга сбросила халат. Трусы слетели на раз-два и она начала искать в сумке купальник. Я обратил внимание, что со времени нашего интересного знакомства в душе, медичка неплохо загорела. А она извлекла из сумки лиф и начала одевать его. Потом, никак, не могла, застегнуть его и мама кивком головы дала мне понять, что надо помочь. Застёжка оказалась, капризной и я прилично повозился, пока справился с ней. При этом тёрся об упругую попу Меседры, хотя ни я, ни она, на это и внимания не обращали. Наконец лиф был на месте и очередь дошла до плавок. Оказалось, она их дома забыла, но ненадолго. Мама увидела их возле коврика. Когда вынималось полотенце, тогда они и вывалились.

Меседра совсем за меня забыла и стоя лицом к лицу со мной, одевала плавки. Я заметил, что её треугольник стал ещё аккуратнее чем был.

— Я готова — она явно была довольна собой.

— А кавалер, компанию мне составит? — обратилась ко мне.

Мама не захотела в море, ей и одного раза хватало.

Мы вступили в воду, но похоже, Меседра этого берега не знала и сразу же наступила на скользкий камень. Я схватил её за руку. Не думаю, что это помогло, но благодарный взгляд я заработал. Руку она мою не уже отпустила.

— Так я себя в безопасности чувствую.

Так мы и шли, рука в руку, пока не стало глубже. Я нырнул. Поплавала и медсестра. После очередного ныряния Меседра спросила меня:

— А ты понастоящему понырять не хочешь?

— Как? — удивлённо спросил я.

— Очень просто. Я приседаю, ты залезаешь мне на плечи, я встаю, ты прыгаешь.

Она немного присела и я, взявшись за её руку, стал на коленку и даже не обратил внимания на то, что мой дружок оказался на уровне её лица. Дальше она взяла меня под попку, посадила на плечо, присела глубже в воду и я, держась за голову вылез на плечи. Меседра медленно встала и я, тоже, не спеша, поднялся, приготовился и нырнул в воду. Получилось очень хорошо. Я высказал желание ещё попрыгать. Меседра не возражала. Прыгнув ещё три раза, я решил дать новой подружке передохнуть, хотя ещё хотелось порезвиться. Она, как будто услышала и предложила:

— А ты плавать умеешь? Умеешь. Ну я тебя по-особому научу — и подложив левую руку мне под грудь, а правой взялась, у меня, между ног, ладошкой покрыв пенис, принялась кружить, по поверхности воды, вокруг себя. Сильные, но в то же время, какие-то, по-женски нежные руки Меседры, то окунали меня в воду, то приподымали над ней. Меня поразило, как аккуратно держит она меня между ног. Покрыв ладонью яички и пропустив между пальцами прутик. Ни боли ни дискомфорта. Даже щекотно было. Давно я так не смеялся.

— Ну, что ещё разок нырнёшь и на берег?.

Ну кто же откажется от такого. Она не стала ждать и подхватив меня под попу, подсадила до плечей. Было не совсем удобно, но я выбрался на плечи, а когда она поднялась, я тоже выпрямился. Правда получилось, что я стоял наоборот. Меседра подняла голову и смотрела на меня снизу. Конечно, видела она меня в очень интересном ракурсе, но тогда, об этом, я и не думал.

— Поворачиваться будешь? — спросила она и только хотела обхватить мне ноги, как я сорвался и скользнув по её телу, плюхнулся в воду. При этом, ногой, содрал лифчик и задел плавки. Меседра тоже оторопела. Когда, я вынырнул из воды, она стояла, недоумевая, с оторванной бретелькой и приспущенными плавками, на них порвалась резинка. На левой груди я увидел свежую царапину, наверное, от ногтя на пальце моей ноги. Мне стало жалко, свою новую подружку и о случившемся. Я стал рядом и прикоснулся к её груди, возле ранки и как бы гладя царапину, при этом пару раз задел сосок.

— Не переживай. Я сама виновата. Нечего было голову задирать — и присев на песчаное дно, мы вышли на мель, прижала своей рукой мою руку к груди и к соску, а другой взяв меня под попу так, что касалась дружка.  Рука её нежно так, начала гладить прутик и яички снизу. Я сидел, как завороженный. Прутик поднялся и моя, взрослая подруга, перевела руку на низ моего живота и продолжила ласки.

— Ты хороший и такой настоящий — сказала загадочно Меседра. После чего прильнула ближе и поцеловала в щеку. Мне тоже захотелось её поцеловать. Я потянулся и коснулся губ, по-детски, но искренне, прижавшись к ним. Меседра не отклонялась и выдержав мой поцелуй, шёпотом сказала:

— Мальчик мой. Тебе нравится? — и она показала глазами на моего дружка. Я согласно закивал, а Меседра, продолжила:

— Я вижу у тебя крепкие стоячки. Есть опасность, что ты начнёшь, сам того не замечая, гасить эту упругость. Хочу предостеречь тебя — не давать волю рукам и не прикасаться, и не играться члеником. Только навредишь себе. Когда, стоячок упрямый долго не опускается, то лучше маме скажи. Она знает, что и как делать. И поверь это будет и намного приятней и безопасней.

Я слушал, открыв рот. До того были убедительны слова Меседры.

Какое-то мгновение мы смотрели друг на друга. Она отпустила дружка и мы молча встали.

— Вот в чём преимущество голого купания — ничего не рвётся — начала шутить моя, взрослая, подружка.

Пришлось ей снять и плавки. В левой руке держа купальник, а правой мою руку, потихоньку пошли к берегу. Из-за нагромождения камней ещё не появился наш навес. Меседра сбавила ход. А потом остановилась совсем. Неожиданно мою правую руку она приложила, к своему треугольнику и я почувствовал, приятную мягкость волос.  Я погладил приятное руно и даже пальцы в него запустил.

— Я хочу извиниться перед тобой. Сегодня вела себя слишком вольно. Как будто девчонка десятилетняя. А это — она показала на лобок — считай в больничку поиграли — и продолжила:

— Пойдём на берег, пока никого нет.

Её честность была приятна мне и в то же время настораживала. Наверное, я ещё не был готов к играм со взрослыми «девочками». Но опасения мои были напрасны. Меседра никогда не пыталась навязывать мне свою волю, скорее наоборот, поощряла мою. А встречались мы с ней ещё и в следующий заезд, в августе.

Мама, увидев подругу в неглиже и царапиной на титьке, не знала толи смеяться толи жалеть её. Выслушав наш пересказ случившегося, просто сказала:

— Доигрались. Допрыгались — а потом добавила:

— Ты решила из мальчонки, тоже чемпиона сделать?

Так, я узнал, что моя новая подружка была, кандидатом в мастера спорта по прыжкам в воду.

На следующий день, Меседра, пообещала нам поход на лечебные грязи. Ну, а пока, мы собрались и вернулись в пансионат.
В душе мылись втроём. Мама, как всегда, пошла под струю в купальнике, а Меседра, сбросив халат, оказалась без трусиков. На мой вопросительный взгляд, сострила:

— По дороге потеряла.

Оказывается, я не заметил, как она накинула халат на голое тело, а трусы бросила в сумку.

Мама поторопила меня и я, сняв шорты, пошёл под душ. Меседра, тут же, маме, начала снова читать лекцию о массаже с мылом. Пришлось мне опять побыть экспонатом. Я стойко выдержал процедуру показа маме мыльного массажа и не смотря, на то, что рука Меседры на раз скользила по попке и животу, задевая моего дружка, стоячка не получилось. Мама внимательно вникала в азы массажа, а потом помогала мне смыть пену, хотя струя была сильной и я мог бы справиться и сам. Ей тоже пришлось помогать снимать купальник и я впервые услышал от неё, что надо приобрести раздельный. На, что Меседра ответила:

— Можно вообще, с пляжа, в одном халате ходить.

— А там всё равно стягивать придётся — парировала мама.

Дальше она долго мыла под душем голову, а меня задействовала Меседра. Я тёр ей мочалкой спину, а потом и попу, но увидев не совсем довольный взгляд мамы, прекратил. Мама похвасталась Меседре, как я хорошо вытираю спины. Пришлось это сделать и моей новоявленной подружке. После вытирания она сразу накинула халат, а мама натянула трусики, лифчик она уже, на пляж, не носила.

Дойдя до медпункта, Меседра напомнила маме о мази. Мама покачала головой:

— Не хотелось бы дома потом выветривать.

— Ну тогда больного ко мне, на курс лечения — весело решила медсестра.

Мама рукой показала, что согласна и отправилась в номер.

Я поплёлся в медпункт. Когда вошли, Меседра сказала:

— Секундочку. Переоденусь.

Медпункт представлял из себя небольшую комнату, где стояла кушетка, стол с парой стульев, медицинский и простой шкаф. Подойдя к шкафу, Меседра открыла дверцу и зайдя за неё, сбросила халат. Надо сказать, что дверца лишь наполовину прикрывала её.

— Можно и не прятаться — подумал я. А она, тем временем, достала трусики и осмотрев их, натянула на ягодицы. Откуда-то достала лифчик и выйдя из-за дверцы одела его на талию задом на перёд, застегнула на животе. Затем подтянув к груди, развернула и всунув руки в бретельки, натянула чашечки на груди.

Я впервые увидел такой способ одевания лифчика и сказал:

— А я иногда, маме, просто застёгиваю сзади.

— Ну извини. Оставила тебя без работы — весело прозвенела Меседра.

Наконец она окончила переодевание, одела белый халат и достав из стекляного шкафчика небольшую баночку пригласила меня к столу. Усевшись удобно на стул и вытерев руки спиртом, приказала мне приспустить шорты. Я медлил, мне не хотелось мази и Меседра поторопила:

— Ну, славненький. Это лечение. Если не обработать, может воспаление начаться — и взяв ватку и какую-то бутылочку начала готовить средство обеззараживания.

Я опустил шорты и Меседра, сама, взяла прутик пальцами, начала вытирать шкурку на головке. Потом ловко оттянула её и взяв мазь на палец, начала накладывать её на покраснение и рядом. Процедура заняла каких-то пол минуты. Когда шкурка вернулась на головку, Меседра вытерла её ваткой.

— Завтра утром повторим — сказала, натягивая мне шорты.

— Ты молодец. Твой членик попросту не поднялся. Когда идёт лечение, это не всегда и нужно — лучше бы она этого не говорила. Мой дружок, так, не спеша, напрягся и оттопырил шорты.

— Ну вот — удивилась Меседра — век живи, век учись. Оказывается и вспоминать об этом не надо было.

Она взяла меня руками за плечи и потянула к себе.

— Всё-равно ты молодец и славный. Ты не забыл, как в море поцеловал меня? Я твоя должница — и прижала свои губы к моим. Огонь обдал всё тело. Вот откуда взялось слово — огненный поцелуй. Я сильней прижался к ней. А она откинулась и повернув голову на другую сторону, снова слилась со мной в поцелуе. Наконец отстранилась и глядя мне прямо в глаза, сказала тихо:

— Ну всё мой хорошенький. Какой же ты … — и весело добавила — Ты где целоваться научился?

Мне очень хотелось рассказать о Русалке и Лоре, но я неуверенно пролепетал:

— Мама меня поцеловала, а я запомнил.

Меседра посмотрела на шорты, которые уже не оттопыривались и уверенно сказала:

— Пойдём, мне надо твоей маме, кое, что, объяснить по завтрашним грязям

Денис Донгар