Завещание усопшей

«...Мне тридцать семь лет, по профессии я врач-онколог. И хочу рассказать о случае,
круто изменившем пять лет назад мою жизнь. Немного о себе. Выросла я в семье райкомовских работников, убежденных коммунистов. Замуж вышла еще в институте, двое сыновей - старшему пятнадцать, младшему пять с половиной.
Катя С. поступила к нам в самом конце весны, сразу после родов, с тяжелым диагнозом
- «лимфогрануломатоз». Проще говоря, рак лимфатических желез. Родила она вполне
здорового мальчонку, тоже помещенного в больницу, в детский корпус напротив
нашего. Кате было всего-то 22 года, и ее состояние нельзя было назвать самым тяжелым,
но в перспективе оно было практически безнадежным... Положили ее в мою палату, и очень скоро она заняла для меня особое место среди пациентов.
Есть такое понятие - «родственные души». Катенька стала для меня чем-то вроде сестры:
удивительно зрелая морально для своего возраста, она иногда казалась мне много
старше и мудрее. Меня, опытного врача, уже давно научившегося скрывать от больных
безнадежность их заболевания, она поставила в ситуацию, когда я ВЫНУЖДЕНА была сказать ей правду... «Поймите, Надежда Сергеевна, - промолвила Катя с грустной полуулыбкой, - я должна знать наверняка. Из-за малыша... Кто-то же должен его воспитывать. Ни у меня, ни у мужа нет родственников. А сам муж... Ну что он? Мальчишка!.. Ему всего-то девятнадцать...»
И я сдалась. Сдалась вопреки своей врачебной этике. Проанализировав историю
Катиной болезни, я сделала вывод, что при определенных условиях могу отвечать за три-
четыре года ее жизни, но в основном в условиях стационара. А дальше... Катя на эти
сведения прореагировала удивительно мужественно и внешне спокойно. И где-то через
день сообщила мне, что готова остаться пока в больнице на неопределенный срок. Она
не стала настаивать на том, чтобы мальчика перевели к нам. Контакт между мамой и малышом осуществляла я, ежедневно заходя в детское отделение. Ребенок развивался нормально и, походя внешне на свою маму, был абсолютно здоров.
...Наступило лето. До сих пор не могу понять, каким образом я, несмотря на жару,
ухитрилась простыть и слечь на целую неделю с высокой температурой. Возможно,
дело было в перенапряжении последних трех месяцев, организм ослаб. Ослаб тем более
некстати, что ни мужа, как я говорила, ни сына в городе не было.
К концу недели высокая температура наконец спала, я пришла в себя. Помню, засыпая в
ту ночь, еще подумала, что завтра вполне в состоянии выйти на работу, что и
намеревалась сделать. Легла я рано, часов около десяти. А сразу после полуночи
внезапно пробудилась с таким чувством, что в комнате я не одна, и кто-то вроде бы
дотронулся до меня, пытаясь разбудить. Мое сознание было совершенно ясным,
отчетливым, когда я села в постели и увидела у себя в спальне... Катю! Во мне не
проснулось даже ни капельки страха, только безмерное удивление по поводу того,
каким образом она здесь очутилась, как смогла войти. Накануне вечером мы
созванивались по телефону, Катя была в полном порядке и даже не намекнула мне на
предстоящий визит. Не сразу я поняла, что на ней почему-то цветной халат, в котором
она ходила в больнице.
- Боже мой, Катюша! - воскликнула я. - Что случилось, почему ты здесь?! Тебя же, наверное, ищут...
И тут по реакции Кати я поняла наконец, что происходит нечто необычное,
немыслимое. Она стояла поодаль от меня, и вдруг я осознала еще одну деталь: Катя
совсем немного, чуть-чуть... парит над полом! На мою наблюдательность она
среагировала мгновенно, обратившись ко мне против обыкновения на «ты». «Только не
пугайся, - сказала она со своей нежной и печальной полуулыбкой.- И я не хочу, чтобы
ты оплакивала мой уход... Мне по-настоящему хорошо сейчас. Но я не успела пристроить Мишеньку (то было имя ее малыша). Я ведь могу на тебя положиться? Знаю, что могу. Я буду молиться за вас обоих...»
И вот после этих слов Катя исчезла! Не ушла, не растаяла в воздухе, а именно исчезла! Дрожащими руками я кое-как нащупала выключатель бра. Комната, залитая светом, была пуста... Потянувшись к телефону, я набрала номер дежурного врача нашего отделения. И услышала то, что уже знала: за несколько минут до полуночи у Кати внезапно случился приступ, и мой коллега не сумел ее спасти. Я посмотрела на часы: они показывали половину первого. Значит, к моменту ее появления здесь Катя была мертва как минимум полчаса...
Мертва? Я никогда в жизни не задумывалась над тем, что происходит с человеком после
смерти, и никогда не задавалась вопросом, есть ли Бог. Не могу передать потрясение от
случившегося, скажу лишь, что к утру я стала в полном смысле слова другим
человеком. Ее последние слова: «Я буду молиться за вас обоих» - и по сей день звучат у
меня в ушах.
Наверное, вы уже догадались, что мой второй сын и есть мальчик, рожденный Катей.
Как она и предполагала, его юный отец очень охотно дал нам с мужем разрешение на
усыновление. Но самое главное состоит в том, что совсем иной взгляд на жизнь,
подаренный мне на прощание Катей, действительно изменил не только меня, но и моего
мужа. Ведь точно зная, что смерти в нашем примитивном понимании просто не существует, неизбежно становишься подлинно верующим человеком, иначе оцениваешь свою жизнь и поступки - не побоюсь громких слов - в преддверии Вечности».
Надежда Федорова, Сыктывкар

Слово лечит душу и тело

Проклятие индейцев убьёт Барака Обаму в 2012 году

Расплата за кошку

Жители Планет

Будущее Украины. Предсказания ясновидещей Хатымы Хайдаровны

ЗОВ МАУГЛИ

ПРЕДСКАЗАНИЯ ЭДГАРА КЕЙСИ

Мир, в котором мы живем...

Легенда о великанах

Пророчества Святого Падмасамбавы

Комментарии